№ 113

113. Бартоломе.

Котере, 19 августа 1889 г., понедельник.

Анри, барон д'Эрнемон, мой сосед по столу слева, 65-ти лет, после отъезда своего соседа слева взялся за меня. Заглатывая огромные куски пищи и особенно рокфора (а это настоящие глыбы), он не переставая сообщает мне все свои мысли. Думает же он обо всем, как Арналь. Я чуть не плачу от него, а ему нравится доводить меня до слез. Он непременно должен назвать всех людей, которых он знал: это с ним случилось в его замке де Нейи между Паси-сюр-Эр... а когда он разговаривал с молодой мадам Буажелен, м-ль де...— потаскушкой из Амьена — другой случай и т.д. При этом он обладает приятной внешностью, а его крепкое здоровье выдержало жизнь повесы. Он был близким другом Жанвье де Ла Мотта, его префекта, разумеется. Вы, вероятно, знаете, хотя бы от мсье де Флери, что это за скотина. «А вот еще одно приключение. Если я вам его уже рассказывал, остановите меня». Но нужно быть жандармом, чтобы суметь остановить его. Я каждый раз встречаюсь с ним у буфета, и он получает все всегда первым. Он не лишен такта, после завтрака он оставил меня в покое, он меня бережет. Он знает свою публику.

Сосед справа — Ланглес, крупный фабрикант галет. Это, конечно, более основательный ум, чем барон. Не помню, говорил ли я вам, что он жил на авенк> Клебер, потерял свою старшую внучку и с горя покинул Париж. Он поселил, семью в имении близ По, так как должен каждую зиму ездить туда на свой завод. Он даже когда-то рисовал с натуры в академии Коларосси, где Куртуа, Блан, Даньян-Бувре и Фламенг исправляли его рисунки¹. Мне пришлось сказать ему, что я художник, и он не был этим испуган.

Сейчас половина шестого — час прогулок. Но так как идет проливной дождь, то я сижу дома и пишу вам письмо, мсье Бартоломе. Думаю, что я заслуживаю одного или даже нескольких длинных писем, которые помогут мне разогнать скуку и ждать конца лечения.

Я знаю, что мадам Хоуленд и ее пианист были у вас. Они восхищались вами и завидовали вашей страстной любви к искусству и труду. И нужно сказать, есть чему позавидовать. Форен сделал рисунок с мадам Прюданс. Вы, должно быть, его помните. Он стоит у меня перед глазами, но подпись к нему я забыл. Она внушает любовь к будущему, не зная о нем ничего. Так? Но самое главное то, что при этом остаешься самим собой.

Я все время думаю о путешествии в Мадрид и о настоящем бое быков. Нужно ли вызывать этого авантюриста Больдини? Поедет ли Лафон? Хватит ли у меня самого мужества не возвращаться сразу в Париж, не рискуя более своей жизнью. Увы! Мне предстоит провести здесь еще 13 дней, и у. меня есть время ничего не решить. Я лишил бы вас удовольствия, если бы не сообщил вам, что через 8—10 дней сюда, вероятно, приедет Хаас, не знаю, как он решит держаться со мной, захочет ли он меня видеть или, наоборот, избавиться от меня. Он знает что я не замечаю его отношения, а если замечаю, то не скрываю своего безразличия. Будет ли у него какой-либо план и хватит ли у него смелости ему следовать? Вы знаете, как странно ведут себя с мужчинами эти «мужчины для дам».

Ходили ли вы с инженером Манци, богатым коллекционером, смотреть в Доме Инвалидов водяную железную дорогу? Постарайтесь пойти туда и рассказать мне о ней.

Привет приморской семье Флери и вашим итальянцам. Не слишком много занимайтесь скульптурой до моего приезда. «Мерзкая погода!» — говорю я барону. И тут же получаю ответ: «Я предпочитаю ее гильотине».

¹ Академия Коларосси — частная художественная мастерская в Париже. Даньян-Бувре, Паскаль-Адольф-Жан (1852—1929)— французский живописец, жанрист салонно-натуралистического направления.

Фламенг, Франсуа (1856 —1923) — французский портретист, жанрист, исторический живописец и иллюстратор.

Виолончелист Пиле (Э. Дега, 1868-1869 гг.)

Месье и мадам Эдуард Мане (Э. Дега, 1868-1869 гг.)

Эварист де Валери (Э. Дега, 1868 г.)